Отправление в Германию
Наконец карантин в централе закончился, и нас подготовили к отправлению в Германию. За три дня нас уведомил все тот же полицай. Как не хотелось покидать территорию Советского Союза! Пытался спрятаться в туалете, но полицаи поставили в строй. Перед отправкой на ж.д.станцию немцы решили напутствовать нас. К строю явилось главной немецкое начальство. Среди них был и русский, зам.коменданта, тот который приводил нас сюда. С речью выступил русский офицер, оратор он неплохой, мог произносить красивые, зажигательные слова, но верить ему мог только наивный человек. Например, речь началась так: «Вы не представляете себе куда едете! Вас ждут там хорошие бытовые условия, ждут вас фабрики и заводы. Ждут вас милые немецкие женщины. Прошу вас быть дисциплинированными и не замарать лицо русского народа и т.д.» Одним словом обещал немецкий рай. Вряд ли большинство верило в сказанное, а наоборот понимали наверно, обратное.
Митинг закончился и нас погнали на посадку в вагоны. Всего нас было до двух тысяч человек. Все вагоны были забиты битком и мы задыхались от духоты. Особенно тяжело было находиться около «параш». Здесь люди задыхались от зловония, в том числе и я испытал эту «прелесть». Притом мучила дизентерия. Двое суток нем не давали пищи, мучила и жажда. А ведь был май месяц и погода стояла жаркая. От голода и удушья в нашем вагоне умерли 2 человека.
Смертность была и в других вагонах, но об этом мы узнали потом, когда наш поезд остановился (через двое суток) на территории Германии и выталкивали трупы из вагонов, отвозили их куда-то в сторону. На этой остановке нам дали порцию баланды и кусок хлеба, затем – снова в путь. Проезжая по Германии, мы видели всюду мелькающие города, но потом выяснилось, что эти малые города, как нам казалось, были деревни и села. Все дома в основном двухэтажные – крытые черепицей и частично железом. А вот соломенных крыш не было. На своем пути мы видели территорию Пруссии, часть Польши. Особенно заинтересовали стада коров, пасущихся в загороженных выпасах, и выделявшиеся полоски пашень. Что касается Польши, то здесь скота мы не видели, а вот обслуживали железную дорогу в основном поляки. Все они были в железнодорожной форме и работали одни, свободно. Еще следует упомянуть, что в пути, в нашем вагоне, готовился побег. Нам удалось со-рвать часть проволочного ограждения с окошечка, но немецкая охрана заметила, открыла стрельбу и побег сорвался. Хорошо, что никто не пострадал. Наконец, путь наш закончился в Саксонии, где и поместили в лагерь.
Немецкий лагерь IV - Б
Май закончился. В Германии погода была теплая и мы задыхались от жары и спертого воздуха. Мучил нас и голод. От всего этого в вагонах умерли не один десяток наших братьев. Наконец, наши муки кончились. Из эшелона нас высадили и пригнали в немецкий лагерь IV-Б. Территория лагеря большая, со множеством бараков и различными строениями, похожий на военный городок. Причем, почти каждый барак был изолирован от другого одним и двухъярусным ограждением колючей проволоки. В одном из таких бараков нас разместили на земляном полу, застеленным тонким слоем соломы. Питание было почти такое же, как и в Литве. Разница была лишь в том, что здесь к баланде давали еще несколько неочищенных картошек. На следующий день прошли санитарную обработку. Нашу русскую одежду у всех отобрали и отдали в трофейную. Мне досталась французская, а верхняя – неизвестно какой страны. После душа каждый подходил голым к спец.комиссии, состоящей из офицеров и врачей. Осматривали всего, в том числе и задний проход, и горло, и под языком. Вероятно, искали золото или что-то другое. При первом осмотре я был забракован – на теле оказались катышки грязи и меня снова направили в душ.
Издевательство полицаев
Когда вернулся в душ, полицаи злобно проговорили: «Хорошо, мы сейчас большевистскую заразу здесь помоем» и тут же приказали стоять смирно, а сами нацелили брандспойт и сильной струей холодной воды начали поливать тело. От сильной струи я задохнулся и упал на цементный пол без сознания. Пришел в сознание, принял горячий душ и прошел осмотр. После этого всех направили в парикмахерскую. Когда подошла моя очередь, тут про-изошло необычное. Парикмахеру не понравилось мое заросшее лицо. Он не брил и не стриг, а рвал мои волосы, после чего я оказался весь окровавленный, в ссадинах, а на губах и бороде содрана кожа. Кровь лилась ручьем. Эти болячки долго не заживали. Все это делали русские полицаи, которые и тут хорошо служили новым хозяевам. Этот парикмахер, в заключении сказал: «Ну, русская зараза, будешь помнить, как носить бороду»… На другой день снова был медосмотр и даже рентген. Тщательно осматривали грудную клетку, а у кого легкие были не в порядке, их браковали и отправляли в спец.лагерь. Здесь же нам на шею повесили металлическую пластинку с порядковым номером, который заменял фамилию пленного. Кроме того, всю одежду, в том числе брюки и верхнюю рубаш-ку, пометили краской большими буквами по латыни «русский-пленный». ДУШЕГУБКА Тайна о существующих крематориях в концлагерях в Германии держалась в секрете до конца войны. Однако когда в мае 1942 года, мы, прошли медосмотр и туберкулезных стали отправлять в крематорий, ко мне забежал туляк, по имени Михаил, живший на ул.Сакко и Ванцетти д.№84, уже знал об этом и он поведал мне, но я не поверил, и уговаривал его мужаться… Не верили и другие в это, а только знали, что немцы могут расстрелять. Но увы, это была правда. Значит, все-таки люди знали об этом. Просьбу Михаила я выполнил. Когда вернулся в Тулу, сообщил его родным. Но он, как видно, погиб.
Продолжение публикации
Предыдущая часть публикации
Предисловие к публикации
Наконец карантин в централе закончился, и нас подготовили к отправлению в Германию. За три дня нас уведомил все тот же полицай. Как не хотелось покидать территорию Советского Союза! Пытался спрятаться в туалете, но полицаи поставили в строй. Перед отправкой на ж.д.станцию немцы решили напутствовать нас. К строю явилось главной немецкое начальство. Среди них был и русский, зам.коменданта, тот который приводил нас сюда. С речью выступил русский офицер, оратор он неплохой, мог произносить красивые, зажигательные слова, но верить ему мог только наивный человек. Например, речь началась так: «Вы не представляете себе куда едете! Вас ждут там хорошие бытовые условия, ждут вас фабрики и заводы. Ждут вас милые немецкие женщины. Прошу вас быть дисциплинированными и не замарать лицо русского народа и т.д.» Одним словом обещал немецкий рай. Вряд ли большинство верило в сказанное, а наоборот понимали наверно, обратное.
Митинг закончился и нас погнали на посадку в вагоны. Всего нас было до двух тысяч человек. Все вагоны были забиты битком и мы задыхались от духоты. Особенно тяжело было находиться около «параш». Здесь люди задыхались от зловония, в том числе и я испытал эту «прелесть». Притом мучила дизентерия. Двое суток нем не давали пищи, мучила и жажда. А ведь был май месяц и погода стояла жаркая. От голода и удушья в нашем вагоне умерли 2 человека.
Смертность была и в других вагонах, но об этом мы узнали потом, когда наш поезд остановился (через двое суток) на территории Германии и выталкивали трупы из вагонов, отвозили их куда-то в сторону. На этой остановке нам дали порцию баланды и кусок хлеба, затем – снова в путь. Проезжая по Германии, мы видели всюду мелькающие города, но потом выяснилось, что эти малые города, как нам казалось, были деревни и села. Все дома в основном двухэтажные – крытые черепицей и частично железом. А вот соломенных крыш не было. На своем пути мы видели территорию Пруссии, часть Польши. Особенно заинтересовали стада коров, пасущихся в загороженных выпасах, и выделявшиеся полоски пашень. Что касается Польши, то здесь скота мы не видели, а вот обслуживали железную дорогу в основном поляки. Все они были в железнодорожной форме и работали одни, свободно. Еще следует упомянуть, что в пути, в нашем вагоне, готовился побег. Нам удалось со-рвать часть проволочного ограждения с окошечка, но немецкая охрана заметила, открыла стрельбу и побег сорвался. Хорошо, что никто не пострадал. Наконец, путь наш закончился в Саксонии, где и поместили в лагерь.
Немецкий лагерь IV - Б
Май закончился. В Германии погода была теплая и мы задыхались от жары и спертого воздуха. Мучил нас и голод. От всего этого в вагонах умерли не один десяток наших братьев. Наконец, наши муки кончились. Из эшелона нас высадили и пригнали в немецкий лагерь IV-Б. Территория лагеря большая, со множеством бараков и различными строениями, похожий на военный городок. Причем, почти каждый барак был изолирован от другого одним и двухъярусным ограждением колючей проволоки. В одном из таких бараков нас разместили на земляном полу, застеленным тонким слоем соломы. Питание было почти такое же, как и в Литве. Разница была лишь в том, что здесь к баланде давали еще несколько неочищенных картошек. На следующий день прошли санитарную обработку. Нашу русскую одежду у всех отобрали и отдали в трофейную. Мне досталась французская, а верхняя – неизвестно какой страны. После душа каждый подходил голым к спец.комиссии, состоящей из офицеров и врачей. Осматривали всего, в том числе и задний проход, и горло, и под языком. Вероятно, искали золото или что-то другое. При первом осмотре я был забракован – на теле оказались катышки грязи и меня снова направили в душ.
Издевательство полицаев
Когда вернулся в душ, полицаи злобно проговорили: «Хорошо, мы сейчас большевистскую заразу здесь помоем» и тут же приказали стоять смирно, а сами нацелили брандспойт и сильной струей холодной воды начали поливать тело. От сильной струи я задохнулся и упал на цементный пол без сознания. Пришел в сознание, принял горячий душ и прошел осмотр. После этого всех направили в парикмахерскую. Когда подошла моя очередь, тут про-изошло необычное. Парикмахеру не понравилось мое заросшее лицо. Он не брил и не стриг, а рвал мои волосы, после чего я оказался весь окровавленный, в ссадинах, а на губах и бороде содрана кожа. Кровь лилась ручьем. Эти болячки долго не заживали. Все это делали русские полицаи, которые и тут хорошо служили новым хозяевам. Этот парикмахер, в заключении сказал: «Ну, русская зараза, будешь помнить, как носить бороду»… На другой день снова был медосмотр и даже рентген. Тщательно осматривали грудную клетку, а у кого легкие были не в порядке, их браковали и отправляли в спец.лагерь. Здесь же нам на шею повесили металлическую пластинку с порядковым номером, который заменял фамилию пленного. Кроме того, всю одежду, в том числе брюки и верхнюю рубаш-ку, пометили краской большими буквами по латыни «русский-пленный». ДУШЕГУБКА Тайна о существующих крематориях в концлагерях в Германии держалась в секрете до конца войны. Однако когда в мае 1942 года, мы, прошли медосмотр и туберкулезных стали отправлять в крематорий, ко мне забежал туляк, по имени Михаил, живший на ул.Сакко и Ванцетти д.№84, уже знал об этом и он поведал мне, но я не поверил, и уговаривал его мужаться… Не верили и другие в это, а только знали, что немцы могут расстрелять. Но увы, это была правда. Значит, все-таки люди знали об этом. Просьбу Михаила я выполнил. Когда вернулся в Тулу, сообщил его родным. Но он, как видно, погиб.
Продолжение публикации
Предыдущая часть публикации
Предисловие к публикации
.jpg)
Комментариев нет:
Отправить комментарий