Тула

В старину говорили: «Тула - стальная душа». Верно, и в тихое время можно разгадать силу человека, его мужество. Славилась Тула самоварами и пряниками, но рождена она была не для чаепития - для подвига. Есть душа у города, как у человека, и Тула показала, что у нее душа из стали.
Недавно туляки снова открыли парк Культуры и отдыха. Это красивый парк, но во стократ прекрасней он стал теперь, хотя в нем немало искалеченных деревьев: в незабываемые дни прошлой осени сюда падали снаряды немецких орудий. Фронт был рядом. Немцы сжали Тулу, но Тула не уступила. Милая русская красавица, гордая Тула она устояла перед наглым пришельцем. Она помогла Москве, и сколько будет жить русский народ, он всегда с благодарностью будет вспоминать о мужестве туляков.

Тула - рабочий город, и не один туляк может с гордостью сказать: «Мой отец был рабочим, и мой дед был рабочим». Год тому назад крупные тульские заводы были эвакуированы на Восток. Некоторые старые рабочие остались в городе. Осталось несколько станков, немного сырья и много русской смекалки. Старые рабочие наладили производство. В дни осады Тулы они ремонтировали танки. Потом они стали изготовлять минометы, винтовки, снаряды. Подучили женщин и подростков. И вот Тула снова – кузница, туляки куют оружие для Красной армии.
Любит скрипач свою скрипку, а боец свою винтовку, особенно, если винтовка у него тульская. На всех фронтах знают, что тульское оружие – почетное. Недавно один туляк сделал на своей тульской винтовке сотый надрез: в честь сотого убитого врага. Винтовке этой 43 года, но бьет она без отказа. Дед его воевал с этой винтовкой в русско-японскую войну. Винтовку он оставил сыну: пригодилась, когда пришлось бить германцев. Теперь винтовка вспомнила прошлое: внук пошел добровольцем в тульский рабочий полк.
Давно стал рабочий полк Тулы частью Красной Армии, но называют его по-прежнему «Тульским». Почетное имя. Прошлой осенью туляки постояли за свою Тулу. Теперь они сражаются за Россию.
А Тула кует оружие. Попробовали презренные фрицы тульских пряников: мины и пули делают свое дело. Тула мстит за сожженные села, за сестру Калугу, за горе Ясной Поляны, за плененные города - за Орел, за Брянск, за Вязьму. Бывают по двадцати часов в сутки работают тульские оружейники: боец не спит и Тула не спит. Каждый туляк сердцем на переднем крае.
Настанет день, и мы убьем последнего немца. Свободно вздохнет Россия. Пойдут девушки за цветами. Над рекой, как птица, закружит тихая песня, обнимут фронтовики любимых. Легкий ветер будет ласкать простреленные знамена. Тогда Россия помянет всех героев, и Россия скажет: «Слава Туле! У Тулы стальная душа и горячее русское сердце».
Настанет день… Но, чтобы он настал, нужно теперь забыть про все, не медлить, не отдыхать, не грустить, не отчаиваться. Одно: бить немцев. Фронт бьет, тыл кует оружие, подает боеприпасы, подает хлеб. Позади каждого бойца – старики, женщины, подростки. Они тоже воюют. Они тоже бьют немцев. Тула – и фронт и тыл. Напрасно пытаются немецкие бомбардировщики помешать тулякам: Тулу не запугаешь. Ночью под крупными осенними звездами, зарывшись в темноту, Тула порывисто дышит, Тула не спит. Тула работает: еще ружье, еще снаряд, еще мина.
«Нам придется забыть про Тулу», - записал в своем дневнике фельдфебель Эрнст Вайс 8 декабря 1941 года. Нет, они не так-то легко забудут про Тулу. Тула им напомнит о себе: тульское ружье далеко шагает.

Илья Эренбург

(Коммунар. 1942. 10 сентября)